«Будь хозяином своей судьбы» Часть 1

О принципах работы, идеях и самое главное эффективности мы поговорили с директором Наставнического центра, реализующего проекты, направленные на детей – сирот, Александром Гезаловым. За его плечами огромное количество проектов, наград и все это за 19 лет существования организации. Тут можно было бы перечислить проекты и крупные цифры поименно, но разве это важно? Поговорив с Александром, я поняла, что нет. За все интервью вопросы о количестве, времени он перенаправлял в плоскость качества и эффективности.

−Начал в 1999 году, история была осмысленная, на тот момент я занимал хорошую должность, с которой можно что-то решать, менять жизнь, − рассказывает он.

−Вы начинали в одиночку или на старте была уже команда людей, готовых начать?

− С людьми плохо, чаще всего приходят не те люди. Знаю, как привлечь людей, добровольцев, организовать всю структуру, но нет такой задачи, набрать людей. Тут вопрос правильности исполнения, доведения до ума идеи. Важнее и эффективнее менять сознание через движение трендов, мнений.

−Когда началась ваша деятельность в сфере сиротства, какие задачи вы ставили?

−Понимание проблемы социального сиротства было у меня крови, не нужно было распознавать. Это такой код, который ты приобретаешь через боль. Потому и результативность высокая. Многие считают, если ребенок домой ходит, подарки получает это наставничество. Но они не понимают, что это впустую и не эффективно. Многие организации получают гранты на свою деятельность, а потом отплясывают в государственных учреждениях. Пока не будет значимого взрослого, все эти «приплясочки» приведут к конструктиву.

−Какой проект в поддержку сирот был первым? Насколько удачно стартовал?

−Самое эффективное, что я транслирую это личные встречи. Свои университеты жизни важно донести до детей, чтобы был ориентир на движение и развитие. Таким проектом является «Умный чемодан» (позже он еще расскажет о нем).

−Как давно ваши проекты сопровождает юридическая и психологическая поддержка?

− Это больше безусловная помощь, человеческая, это касается вовлеченного участия в жизни конкретного ребенка, алгоритмы, законченность, внимание. Ребенок больше нуждается в постоянном взаимоучастии. Состояние психологическое проходит. Есть вещи более глобальные. Наставник основной ключ.

−На сегодня у вас есть школа для наставников детей-сирот, как она работает?

− Основополагающая история, когда человек приходит в эту тему, он присматривается. Наставничество через жалость самое ужасное. Необходим прокаченный специалист – наставник, человек, который смотрит через призму понимания.

У нас есть задача передавать знания, в пособиях, выступлениях, фильмах, социальных сетях. Конечно же, хочется чтобы был цикличный курс, люди тоже хотят, для этого нужна подготовительная работа: отсев, отбор людей, обучение и сопровождение, а также, возможно, экзамен и дальнейшее взаимодействие сторон. Это огромные ресурсы, которых у нас пока нет.

Задав несколько вопросов Александру, прошу его перезвонить ему, мне необходимо проверить записался ли телефонный разговор. Перезваниваю ему и говорю с волнением о том, что разговор, к сожалению, не записался, но увидев сейчас на экране мерцающую точку, сообщаю, что с этой секунды он точно будет записан. Виновата, всего лишь второе интервью по телефону.

Самая главная зарплата и расплата – уважение

− Знаешь в чем проблема, это не тебя касается, тема профессионализма. На эту тему можно целое интервью дать. Мне на днях написала девушка с какой-то общественной организации. Она собирает беременной четвертым ребенком девушке, недавно родившей, помощь и пишет список. В конце сообщение: «Можно 30 тысяч», я ей пишу: «Зачем деньги?». Вы сейчас завалите ее посылками, люди не понимают, что иногда есть технологии и вообще участие, которое необходимо для того, чтобы помочь и это не всегда деньги. Такая помощь даже лучше чем деньги, потому что деньги это всегда соблазн. Такой момент. И второй момент, я говорю: « Пришлите мне на почту все, что надо», (обращается ко мне: кстати, запиши это обязательно) так как я человек, который постоянно в переписке, у меня почта, война с всякими людьми. Она мне присылает, я смотрю там одна половина информации, я ей пишу: «А еще?». «Ой»,− она мне пишет: «Сейчас еще» и еще раз присылает мне другую половину. И я теперь думаю, собирать с четырех писем одну информацию. Это говорит о чем? О неуважении к моей работе, моей деятельности, к тому, что у меня есть тайм-менеджмент. Когда в четырех письмах дается одна информация, и я сижу, как идиот, собираю, а она меня спрашивает: «Не хотите ли общественной организации помогать?», как я могу после этого помогать какой-то общественной организации, когда не уважают мое время? Это вот поразительно, на мой взгляд.

В своей деятельности, взаимодействие с общественными организациями, социальными фондами, я выстраиваю на одной простой линии − если все профессионально, есть профессиональный ключ и код, то я буду взаимодействовать, а если все «чи-чи, га-га колхоз», то я возьму на себя возможность помощи, но про эту общественную организацию забуду. Почему? Потому что как только начну с ними взаимодействовать, я буду выдергивать из писем информацию. Чем профессиональнее, чем ответственнее, тем лучше. Так как у нас таких организаций единицы, вообще их мало очень, получается, взаимодействовать не с кем.

−Получается так, что вы делаете их работу?

−Получается, они меня просто грузят, а я как дурачок … Они этого не понимают, начинают обижаться: « Мы же вам прислали страдания человека». А почему нельзя прислать страдания человека в хорошо упакованной «упаковке»? Почему я должен разрывать кучу маленьких «дурацких упаковок», доставая оттуда информацию, собирая их в одну кучку вместо того, чтобы разорвать одну упаковку, достать из нее то, что мне необходимо и это использовать для деятельности. Один из маркеров вот такая история.

Или например: « Помогите там что-то…», я пишу список вопросов, десять пунктов, специально, на которые нужно ответить. Человек мне с каждым письмом начинает отвечать по одному пункту. Это о чем? Я должен в каждом письме вычитать один ответ в одном, потом ждать второе, третье? Плюнул, сказал: «Слушайте, не надо, до свидания». Вот и все. Такое непонимание один из видов, моментов деятельности организаций. Я человек – организация, вообще самоорганизация влияет на эффективность. Поэтому стараюсь максимально эффективно работать с теми, кто понимает, что такое эффективность и уважение своего времени.

Для вас это тоже, на самом деле, должен быть знак, когда вы берете интервью. Однажды мне девушка-журналист звонит, а у меня дети, собака, рыбки, общественная деятельность, переписка, война в фейсбуке или дружба, написание материалов, и она: « Я сейчас возьму у вас интервью» и берет. Потом она мне через неделю звонит и говорит: « Знаете, ничего не записалось». Через неделю: «Давайте еще раз?», говорю: «Подождите, я сейчас занят». Не может быть так, что человек неделю не знал, что у него не произошла запись, это о чем опять? Опять о неуважении к моему общественному труду. Мне же за это не платят. Самая главная зарплата и расплата – уважение. Надо это понимать.

Пришло письмо от женщины, которая просит помочь с инвалидной коляской, окей. Задаю ей десять вопросов и один задаю такой, который показывает на адекватность, понимание, на уважение и прозрачность. Спрашиваю: « Мне нужен контактный телефон лечащего врача и кто эту коляску выбрал конкретно по такой цене?», я посмотрел, цена должна быть в три раза дешевле. И она мне пишет: «Эту коляску выбрала я», после этого мы сразу переговоры заканчиваем. Мне нужно разговаривать с человеком, который компетентен в понимании, какая нужна коляска, а не тот, который решил, что эта коляска красивая.

Такого много, поэтому уже вырабатываются фильтры, определенная зрелость и ответ «Извините, я не могу с вами сотрудничать», ведь если я еще раз отвечу: «А давайте» еще, «А давайте» еще, будет продолжаться поток немыслимой информации, которая не дает результата.

К кому мы обращаемся?

−В чем проблема государственных школ приемных родителей?

−У нас в этом году в Москве взяли в семью 127 , по-моему, детей, а вернули порядком 450-ти, обратно. Цифра бьет цифру. Такое ощущение, что наступила осень, все полетели и нужно стрелять, охота началась. На мой взгляд, дело даже не в школах приемных родителей, а в нескольких аспектах, ракурсах, один из которых это длительное нахождение детей в сиротской системе, в ней они калечатся. Под эту покалеченность найти нормальных людей, психологически устойчивых и подготовленных трудно найти. Чем дольше ребенок находится в системе, тем сильнее нужен человек. Чаще всего, когда в школу приходит среднестатистический человек по зову сердца или по жалости, не обладающий ресурсами, чтобы эту покалеченность поправлять, он берет ребенка, получает знания в школе приемных родителей, но знаний мало, не хватает силы, духа, понимания, систем поддержки, кстати, тоже.

Часто думают: « Я взял, я ж с образованием, сейчас справлюсь» и не идут за поддержкой. Когда все уже запущено там, ребенок говорит: « Я тебя ночью придушу подушкой», признаться в этом многие не хотят и поэтому возвращают детей в детский дом. Тут палка о двух концах, первое − ребенок не должен находиться в детском доме, а второе − люди, которые готовятся должны понимать, что они берут ребенка, который не был в детском доме, он только из семьи и не нахватался этого «сиротского газа», «газовую камеру» сиротскую не посетил.

В связи с тем, что у нас общество сейчас не очень здорово, в психологическом плане. Вы, наверное, видели там (обращается ко мне), собираем средства маме, которая родила пятерых детей, как нее набросились люди: «Нарожала», «Раздвинула ноги», «Мерзавка» и так далее. А мы даем рекламу: « Давайте возьмем детей сирот в семьи», к кому обращаемся? Вот к этим, которые готовы порвать и стерилизовать любого или к тем, которые готовы, но у них не хватает ресурсов? Тут многогранная история, нельзя дать какой-то один ответ « Потому что школа приемных родителей слабая». Да она слабая, потому что ее силы не хватает для того, чтобы преодолеть те сложности, которые возникают у ребенка после того, как он пожил в детском доме.

«Шопэр» не готовит к необитаемому острову

−Идеально, если экстраполировать на всю эту историю, было бы хорошо вот такое сравнение – берем родителей, берем ребенка, забрасываем на остров, где нет ни топора, ни ножа, ни айфона, ни плиты, ни еды, ни «Доширака», ни одежды, ничего. Там только вопрос выживания и здесь уже качество человека, который рядом пересилит ту невозможность, в которой они будут находиться. Не будет того, что может помешать. Не хочешь есть − не ешь (смеется), не хочешь спать – не спи (смех повторяется), но телефона ты не получишь, в компьютере сидеть не будешь, друзьями гулять, «бухать» не уйдешь.

В нашей «системе координат» вопрос выживания не стоит, потому, что родители есть дают, телефоны дарят и одевают хорошо. Получается что «шопэр» (смеется и произносит с ударением на «э») не готовит к необитаемому острову. Хорошая идея, можно кому-нибудь предложить. На годик – два сироту забросить с приемными родителями и кто кого задушит подушкой, сделанной из листьев. Слишком много соблазнов, много влияния, социальные сети, просто убийство, детей затягивает…

Пропадает на несколько секунд голос Александра, на фоне появляются звуки его резвящихся детей « Ха, я словил тебя!» раздается из трубки радостно восклицающий голос одного из сыновей, который словил брата или сестренку, сразу видно, что затягивают Гезаловых младших живые, уличные игры.

Главный орган человека−совесть

−В своих интервью вы часто говорите о том, что лучшим исходом для ребенка детского дома будет возврат в семью. Занимаетесь ли вы такими проектами, которые помогают приемным родителям подготовиться забрать ребенка из государственного учреждения?

− Знаете, тут же опять палка о двух концах. Во-первых, родитель должен заявить о том, что он готов вернуть свои родительские права, во-вторых для этого нужно что-то сделать. Что он должен сделать? Должен идти работать, подготовить справку о работе, представить справку с наркологии, он много чего должен сделать сам. Так как сегодня у нас в детские дома заводят за ручку детей, сдают их просто, это говорит о том, что «вот этого ничего не надо, иди, отдай ребенка».

Наверное, вы вчера или сегодня видели, как мы помогли семье, вернуть двух детей из приюта обратно домой, отремонтировав их дом, который у них сгорел. Мы, примерно, об этом. Хотят они, чтобы дом у них восстановился, и соединиться с детьми? Тогда да. А ведь бывает так, что не хотят. Здесь уже воля и желание. На мой взгляд, я, наверное, сейчас очень грубую вещь скажу, взрослый человек, у которого отобрали ребенка или он сам сдал, обладая чувством собственности, ответственности, уважения к предкам, понимания сложности ребенка, невозможность нахождения без ребенка он может сделать все, без нашей поддержки, чтобы вернуть ребенка. Значит, не хочет, не может.

Знаете, был бы такой «совестиметр», мы же не можем измерить совесть. Мы могли бы, допустим, у меня три бутылки с напитком подготовлено, в одной написано −«Совесть», в другой − «Ответственность», а в третьей −«Память». И вот мы говорим: «Сейчас выпей три стаканчика и у тебя появится совесть, ответственность и память. Ты пойдешь и все сделаешь». Это невозможно. Если что-то утрачено, совесть, а я считаю, что главный орган человека это совесть, то навязывать или пытаться наверстать крайне сложно. Тогда человек должен подойти к дереву и сказать: «Дерево, помоги мне» и дерево скажет – «Я тебе помогу», но он же к этому дереву не подходит, он совершенно другое дерево, как у Гребенщикова.

Здесь должны быть разные .. «Ребята я разговариваю, Тихон одежду отнеси домой», обращается к детям все также резвящимся на улице –аспекты, на них можно работать, взывать к совести , к чувствам, ресурсам, помогать, например, устроить на работу, помочь со справкой и так далее. Но, основное, волевое движение, должен сделать сам этот человек. Был случай, когда я пытался вернуть маме четверых детей, все для этого сделал. Устроил ее на работу, нашли деньги на ремонт жилья, 400 или 500 тысяч. Она сказала, что не пьет, но ведь все поверяется временем. Четверо детей были в приемной семье, мы с опекой поддерживали связь. Вдруг я узнаю, что она, проработав четыре дня, бросила работу и ушла в запой. Позже она вышла из запоя, я спрашивал: « Почему вы так сделали, вы же понимали последствия?» Что произошло? Почему она вот так поступила? Потому что у нее не было цели вырвать детей, у нее была цель получить эти деньги, погасить долг перед судебными приставами и оставить детей в приемной семье. Знаете для чего? Для того, чтобы когда они все четверо вышли, получили квартиру. В разговоре с ней я это выяснил и мы собранные деньги распределили между десятью многодетными семьями, сами знаете, как они живут. Ее ресурсы пошли тем, кто действительно хочет что-то менять и меняться.

Мои дети разделись догола и сидят в песке, — дополняет Александр тем же тоном, что и предложение выше, будто дети, раздетые в песке символ, очищения, перевоплощения людей, а возможно они символизируют свою детскую открытость, простоту и невинность. Дети не виноваты в том, что они есть.

— Если нет воли, желания, мы можем огороды нагородить, но не вырастет никакой продукт, помидоров, огурцов не будет.

Жалеют все

−Чем отличаются проблемы детей сирот сегодняшнего времени от тех, что были 15 лет назад?

− Я считаю, что сейчас у сирот история, примерно та же самая, но вопрос сознания, как оно сформировалось в рамках системы? Выпускники выходят избалованные жалостливым к себе отношением, еще более жалостливым, чем раньше, нас тогда жалели воспитатели, а здесь жалеют все. Потом жалость уходит, потому что он уже вышел из детского дома и уже не сирота, а он остается с этим сознанием, что все вокруг ему должны и никак не может понять, что уже никто ничего не должен. «Давай мальчик паши, вперед, давай девочка работай». Все то же самое, но только в гипертрофированном состоянии, появились гаджеты, социальные сети, увлеченности, кстати, тоже бьет по сознанию, потому что всякая зависимость перерождается со-зависимость. Когда человек не знает, что делать, он погружается в то, что уже с кем-то сделано, а сам он ничего не созидает. В интернете несколько выпускников клянчат у всех деньги, а я объясняю: «не давайте деньги, не надо», это не дает ключа к развитию, он не идет работать, ему 20 с лишним лет, а он все просит деньги. Возьмем советское время, когда социальных сетей не было, у кого просить деньги? Идти на улицу? Работать, жизнь заставит. Сейчас можно в фейсбуке набрать 500 друзей и каждый день писать : «Ой, а у меня продукты кончились, телефон потерялся», а когда говорят идти работать, они: «Пока я шел работа кончилась» (смеемся вместе). Проблемы те же, но начинка с новым содержанием.

Нужны новые технологии… голос Александра прерывается, тишина, спустя пару секунд – сейчас. Женщина хочет отвезти лично посылку, я сейчас дам ей телефон девушки, которой нужно ее отвезти. Ищет номер, говорит себе «по-моему, этот он», за тем обращается ко мне.

−И вот этой дурочке я сейчас ищу в размазанном телефоне, где размазан на почте телефон, который мне нужно там найти, отправить человеку, чтобы он приехал, позвонил и передал помощь. Видишь, какая фигня?

−Да, неудобно очень, − отвечаю.

−Да не то, что неудобно, это неуважительно. «Ой, извините, не написала полностью» (на женский манер читает сообщение Александр). А мне что делать?

− Вот именно, ведь у вас поток информации, наверное, большой.

− Огромный просто!− произносит он.Секунду.

Это надо прочувствовать

−Какие важные проекты подготовки сирот к самостоятельной жизни сегодня в вашем центре существуют?

− На мой взгляд, самое главное это максимально соприкоснуть ребенка с реальностью. Мне, недавно, одна женщина написала: « Я слежу за вашей деятельностью и сопровождаю одну выпускницу детского дома», она никогда не могла додуматься, что за продуктами нужно пойти вместе, а не привезти их в детский дом. Из этого появился целый квест, что это такое? Это когда они вместе идут за продуктами, выбирают, обсуждают, чем займутся сегодня. Есть разница между этим и тем, когда приехали спонсоры, провели мастер-класс с готовыми продуктами, лобстеров привезли. Тут мы пошли в магазин, по дороге зашли в аптеку, пообсуждали чем «Ношпа» отличается от «Аспирина», купили таблетки, прокладки (выпускницы детского дома не всегда это понимают, говорит Александр). Потом дошли до магазина, обсудили, что купим, и как будем хранить продукты в холодильнике.

Часто выпускники детских домов что едят? «Ролтон». Приехали в лагерь к нам 20 выпускников, у них у всех там сумки были забиты «Дошираком» и «Ролтоном». Они едят всухомятку, готовить и напрягаться не надо, в магазин идти не надо, дешево и сердито. А то, что это бьет по здоровью? А придет девушка, домашняя, я ей выкачу «Доширак», она мне этот «Доширак» на голову. Это уже вопрос создания семьи. Такие тонкие, тонюсенькие моментики. Эта женщина, за этим аспектом помогает этой девушке в будущем создать семью. Секунду, это надо прочувствовать − « Я пошла в магазин, осознанно купила то, что мне надо, на деньги, которые у меня есть, которые я заработала, мне нужно сохранить продукты, спрогнозировать, сколько мне должно хватить». А так она приехала в детдом с двумя сумками продуктов, отдала, они съели и чего? Поможет это создать семью? Нет, конечно.

Мячик ничему не научит

−Та же женщина мне пишет: « Александр я не думала, что мы можем вместе», а ведь может быть разная деятельность. Сегодня, например, я утром встал с сыном старшим, мы стали с ним качаться, я спортсмен все-таки профессиональный, а он хочет подтянуться, и я вместе с ним занимаюсь силовой гимнастикой. А мог бы сказать: «Давай сын сам». Он глядит на папу, который поднимает гантели, гири, отжимается, и так далее, и у него возникает желание тоже делать что-нибудь. Это о чем? О том, что человек должен быть проводником, так ведь?

Как-то мы приехали на встречу, и одна женщина рассказывает мне: « Александр, мы приехали в детский дом, я привезла хороший мяч, футбольный, подошла к мальчику своему, она всегда говорит «своему», дала мяч и сказала – «Ну Сереженька, я через полгода приеду и увижу, как ты хорошо играешь в футбол»». Она приехала через полгода, ни Сережи, ни мячика. Сережу посадили в следственный изолятор. Почему? Потому что сам мячик ничему не учит, он мячик этот продал, пошел, купил пива и так далее. А вот чтобы дать тренера?

Как поступаю я? Приезжаю, в детский дом, где 300 человек, показываю боксерские перчатки, дипломы об образовании, еще что-то и вдруг в конце достаю гитару. Знаете, у них у всех вытягиваются шеи, потому что это простой универсальный инструмент. Если мы хотим что-то донести до них, мы должны этими знаниями обладать. Беру гитару, пою пару песен, уезжаю. Что у них в памяти остается? Приезжал Гезалов, рассказывал о будущем, говорил, что важно, «то се, пятое, десятое», достал гитару, спел две песни. Вот он думает: « А я смогу под гитару спеть две песни?», «Нет, потому, что я не учусь, не умею, не знаю». Я спрашиваю:«У вас есть гитара в детском доме?», нет. ( *Речь о проекте «Умный чемодан»)

За этими маленькими точками мы выводим человека на более значимую социальную позицию, вот это я пропагандирую. Не нужно нагромождать проектные решения, надо то, что в жизни есть: поход по городу, изучение места, где он будет учиться, помойку показать, куда он должен мусор выкидывать. Вы знаете, как в детском доме мусор уходит?

−Как? У нас помойка была.

−Правильно, у вас была помойка от всего детского дома, а потом когда будете жить в квартире, вы будете выносить личный мусор. Это же мусорка не стоит у вас в палате, комнате, она общего пользования. Детский дом производит мусор, все производят мусор. А дома этот мусор под умывальником выносить лично. Я, кстати, приезжаю, ко многим выпускникам детских домов, у них вообще мусорки нет, куда они девают мусор?

−Для успешного развития ребенка из детского дома в ваших проектах используются специальные фильмы, комиксы. Кто занимается их созданием?

− Это естественно в рамках проектирования, фильмы о выпускниках детских домов, комиксы с проблематикой выпускников детских домов и направленно на самих выпускников и на тех, кто рядом работает. Допустим, взять комикс « Невесты», в нем зашита проблема ранней беременности выпускниц детских домов, там три коллизии: девушки, которые выходят, одна получает образование и создает, другая сразу рожает, а третья там вообще ничего не делает. Мы следим за их судьбой и понимаем, а что нужно делать, чтобы в жизни чего-то добиться. Человек, который может рядом находиться с ребенком, через этот инструмент, пособие, комикс может объяснить: « Таня, ты вышла , но хотя бы пять-семь лет получи образование, но не ложись ты сразу, из уважения, в кровать только потому что ты хочешь значимости и не понимаешь как важно получить образование». У нас выпускники детских домов, которые вышли, у многих были уже дети. А как с ребенком, когда он родился? Его же не выбросишь, в детдом не сдашь. Как с ним получать образование, жилье и так далее. Сложно. Этот комикс я создавал, чтобы обсудить эту тему, поговорить о ней, провентилировать эту сложную и многогранную тему.

− Если про фильмы говорить, давайте этот вопрос последним на сегодня сделаем, потом вы позвоните мне, мы еще вторую часть сделаем.

−Да, хорошо.

−Я чувствую, что уже перенасыщение идет. Вот допустим те же фильмы, берем судьбу какого-то выпускника, я бы, честно, снимал бы фильмы про неуспешных сирот, у нас все время про успешных мы говорим, много тех, кто не справился с жизнью, вы тоже об этом прекрасно знаете, таких больше. Показать эту коллизию, паттерн, не хорошее слово не нравится, а что делать.

−Сын орет дочери: «Ты на ужин будешь пробовать хомячков» (Александр смеется). Вы обязательно это включите, ведь когда писал пособие для сирот, там я рассказываю и потом пишу в конце главы: «Подожди минуточку, я сейчас пойду, перепеленаю ребенка и вернусь», для того, чтобы он (читатель) понимал, что у меня тоже есть какая-то своя жизнь и ответственность.

Те же, фильмы, это обсуждение того, как этот человек в кадре без рук, без ног становится созидателем своей судьбы, через что он это делает, какие ключи? Это круто! Потому, что взять живого выпускника, который успешен, крайне трудно найти, а те, что есть, говорят плохо, не понятно и где найти такого? Технологии разные, приспособления разные, но направленность одна – будь хозяином своей судьбы. Точка. Продолжим.

Здесь мы прощаемся с Александром на несколько дней.

Помочь проекту можно тут: https://nastavnik-gezalov.ru/

Специально для Наставнического Центра

Арина Татарченко